«Поиск пути» и «сердечная смута» в спектакле по культовому произведению XX века

К юбилею

– Наталья Николаевна, почему Вы обратились к такому сложному произведению отечественной литературы, которое на сцене ставилось считанные разы?

– Есть несколько причин, которые мне трудно распределить по степени значимости, поэтому я скажу о них без соблюдения иерархии. За четверть века «Ювента» нашла свой почерк, обрела своих зрителей, которые привыкли к тому, что дважды в год наш коллектив предлагает им оригинальный театральный проект. Но, конечно, отталкиваться при выборе спектакля от жанра – это какой-то неоправданный формализм. В основе хорошей работы, по моему твердому убеждению, всегда лежит интересный, философский, актуальный текст. В его поиске помогла юбилейная дата – в этом году отмечается 135-летие со дня рождения великолепного поэта, оригинального прозаика Бориса Леонидовича Пастернака. «Доктор Живаго» – его закатный роман, обобщивший личный опыт автора и результаты самого трагического периода в жизни страны. Конечно, такое многогранное эпическое творение на сцене может смотреться только в интересной сценической интерпретации, которой и стал жанр фантасмагории.

– В чем особенности фантасмагории, которую зритель увидит, придя на Ваш спектакль? К чему он должен быть готов?

– Прежде всего он должен понимать, что реалистического психологического театра он не увидит. Многозначное понятие «фантасмагория» мы рассматривали как быструю смену картин, прерывистость времени (это есть и у самого Пастернака), молниеносность действия. У нас есть, например, пятиминутная сцена, когда радикально меняется мировоззрение одного вымышленного персонажа – мужика Ваньки (Максим Зубцов), на что в реальном времени ушли бы месяцы, а в тексте – десятки страниц. В романе есть очень мне близкая мысль: «Жизнь символична, потому что она значительна». Поскольку театр – это зеркальное отражение дейст-
вительности, то спектакль, наоборот, может стать значительным, только если он символичен. Конечно, любой вид искусства говорит с человеком на языке символов, а театр, как наиболее условное явление, без них вообще не может обойтись. В нашей фантасмагории «Во все пределы» даже в названии заложен намек, что она затрагивает самые различные темы: жизнь и смерть, любовь и дружбу, свободу и неволю, войну и мир, заблуждение и обман, политику и творчество. Сделать это в строго продуманное и ограниченное сценическое время можно только через символы, поэтому важную роль играют люди и стихии (Дарья Хочунская, Яна Казбанова, Екатерина Лазарева). Они помогают создать природную, городскую или метафизическую картины бытия. И здесь я не могу не отметить огромную работу нашего художника по костюму Егора Ткаченко, с которым мы очень долго ломали голову над обликом этих ирреальных персонажей. Внимательному зрителю символы книги и клетки дадут богатую пищу для размышлений.

«Связь времен»

– В каких отношениях в спектакле находятся авторский текст и режиссерский вымысел, обязательно ли читать роман перед просмотром фантасмагории? И не столкнется ли зритель с обманом ожиданий?

– Превращение эпического произведение в драматическое вообще чревато неожиданностями, особенно, когда на афише есть приписка «по мотивам». Каждый режиссер в любой текст вносит свое видение, отбирает материал, значимый именно для него. В этом плане, конечно, читки текста по ролям не будет, а будет очень динамичное действие, подкрепленное множеством пластических и музыкальных решений. Читать книги вообще хорошо, знать классические тексты полезно во всех смыслах, но спектакль построен так, что человек, еще не успевший открыть для себя роман, не будет обделен: достаточно просто внимательно смотреть на сцену и следить за действием. Что касается вымысла, мне уже будет трудно сказать, где авторский текст, а где мой – они сплелись очень прочно и, надеюсь, органично. Да, появились совершенно новые, но предсказуемые персонажи: к уже названным могу добавить Марфу – собирательный образ русской женщины (Надежда Яковенко) и Судьбу, Историю (Альбина Каунецкис). Некоторые явления были написаны с нуля, в каких-то монологах звучат авторские слова. Логичны стихотворения в конце романа и спектакля, поскольку утверждают бессмертие истинного искусства.

– Главные герои претерпели изменения? Может быть, они стали современнее, их судьба заинтересует зрителя XXI века? 

– От событий романа нас отделяет более ста лет, но вечные вопросы никуда не деваются. Как найти своего человека или свое призвание? Я управляю своей судьбой, а может, и судьбами мира, или все зависит от рока? Надо быть собой или следовать общепринятым нормам? С этими проблемами сталкиваются Юрий Живаго (Роман Максименко), Тоня Грамеко (Дарья Плетнева), Миша Гордон (Николай Голик), Лара Гишар (Дарья Моргунова), Паша Антипов (Матвей Бритвин) и даже разрушитель чужих судеб Комаровский (Антон Бушунов). Мы не стремились к тому, чтобы осовременить героев, например, вручить им сотовые телефоны, потому что тогда абсурдны были бы упоминания о Первой мировой и гражданской войнах, о революции. С другой стороны, чрезмерный историзм тоже помешал бы выражению универсальной идеи о ценности жизни, природы, творчества. Поэтому костюмы нейтральны, но символичны по цвету или определенным элементам.

– Работа над новым спектаклем как-то повлияла лично на Вас?

– Да, я осознала живую «связь времен», поняла, что мы можем из нашего «далека» сказать спасибо очень талантливому человеку, который был несправедливо обвинен и опорочен на долгие годы. Всем известно, какой травле подвергся писатель после присуждения ему Нобелевской премии. В одноименном стихотворении раскрывается сверхзадача романа: «Я весь мир заставил плакать над красой земли моей». А еще в нем есть надежда: «Верю я, придет пора – силу подлости и злобы одолеет дух добра». И вот мы, движимые любовью к литературе и уважением к автору, говорим со сцены о нерушимых законах мироздания. И приглашаем к этому диалогу наших зрителей.